История, о которой я хочу рассказать, произошла несколько лет назад. Был конец марта, холодный и снежный. В тот день я возвращался из города-миллионника, где провёл выходные, в свой родной городок.
Дорога выдалась долгой. Из-за плохих дорожных условий ехать приходилось медленно. Кто путешествовал по Сибири на машине, тот может представить себе дорожные пейзажи тех мест, полностью состоящие из бесконечного хвойного леса и сугробов, убивающих своим однообразием. Добавьте к этому 12 часов за рулём и сможете примерно понять моё сонное состояние.
По моим подсчётам, ехать мне оставалось чуть больше 250 километров. Когда я притормозил у развилки дороги, сперва я подумал, что сплю. Я, без преувеличения, раз 50 ездил этим маршрутом и был абсолютно уверен, что дорога должна была вести исключительно в одном направлении, и именно на этом месте развилки быть не может. Просто физически не может быть.
Я остановил машину и вышел покурить. На улице уже совсем стемнело и стало холодно. Выкурив сигарету и осмыслив ситуацию, решил, что нефтяники проложили новую дорогу к очередному разрабатываемому месторождению, а я просто не заметил. В голове пронеслась очевидная мысль: «Вот му**ки, хоть бы указатели повесили!» Прикинув примерно своё положение в пространстве, решил, что ехать стоит по левому направлению, ведущему на запад. А даже если бы я и ошибся, дороги к нефтепромыслам ведут не далеко, и всегда можно вернуться. Размяв затёкшую спину и справив малую нужду, я продолжил путь.
Спустя час и примерно 90 километров пути, я стал всерьёз сомневаться в своём выборе. Именно в тот момент я вдруг осознал, что за всё время от развилки не видел ни одного дорожного знака, указателя, места отдыха или встречной машины (хотя последнее для наших мест не так уж и удивительно). Я сбросил скорость и остановился у обочины. Включив аварийку, я немного потянулся, размял шею и решил проверить телефон. Связи не было, как я и предполагал.
Выйдя на улицу и закурив, я стал думать, что делать дальше. Честно говоря, в тот момент меня начинала брать паника. Бензина осталось километров на 120-140. От развилки до моего теперешнего места, разумеется, ни одной заправки не было. Сколько ещё ехать прямо до цивилизации — хрен его знает. Температура тем временем опустилась уже до — 20, а пополнять ряды бедолаг, что каждую зиму насмерть замерзают в своих машинах на трассе, мне не хотелось.
Пока я стоял и курил уже третью, заметно усилился снегопад, и видимость значительно снизилась. «И вот угораздило же тебя заблудиться, всегда же перед всеми хвастался своей суперспособностью ориентироваться в пространстве» — поругал я сам себя вслух. Идея ехать дальше показалась мне в тот момент не самой удачной, и, хотя возвращение к развилке стоило бы мне львиной доли оставшегося бензина, я смело полагал, что выбравшись на правильную дорогу, без проблем смогу остановить проезжающую мимо машину. Успокоившись этой мыслью, я развернулся и поехал в обратном направлении.
А вот то, что было дальше, было больше похоже на дурной сон или галлюцинацию. Буквально через несколько километров, за очередным изгибом дороги, я наткнулся на дорожные работы. Я просто не верил своим глазам, казалось, что это полный бред. Ещё 20 минут назад тут ничего не было, а теперь полноценные работы по ремонту полотна: освещённая площадка, работающая техника и с десяток человек в касках и робах, занимающихся своими обычными делами. Изрядно охренев от увиденного, я ударил по тормозам, да так, что машину занесло и остановило перпендикулярно к дороге. Радость от встречи с людьми и весь сюрреализм происходящего, смешавшись вместе, окончательно затуманили мой разум.
Выйдя на улицу, я направился к рабочим. Подойдя к ближайшему, я обратился к ним:
— Ребята! Я тут заблудился,— у меня слегка спёрло дыхание,— Где я сейчас?
В ответ — никакой реакции. То ли не слышат, то ли по-русски не понимают.
— Эээй!!! Мне нужно вернуться обратно на 403-ю трассу,— практически прокричал я.
Парень, стоявший всего в паре метров от меня, вдруг прекратил работу, выпрямился, повернулся ко мне и произнёс:
— Назад пути нет!
Затем и все остальные проделали то же самое: прекратили работу, выпрямились и повернулись ко мне. Даже сейчас, когда я вспоминаю это, у меня дрожат колени. Их лица. Их лица были абсолютно одинаковые, как будто передо мной с десяток близнецов. Они уставились на меня, а дальнейшее можно сравнить с плохим фильмом ужасов. Челюсти на лицах рабочих медленно, но чётко опускались вниз, делая рты просто огромными чёрными отверстиями, и из этих отверстий доносилось чёткое, но нечеловеческое:
— Назад пути нет! Назад пути нет!
В глазах потемнело, ноги обмякли, и я чуть не упал в обморок. С трудом сохраняя сознание, я дошёл до машины и, рванув с места, просто ехал, куда глаза глядят, не думая ни о чём. В голове всё ещё стоял чудовищный внешний вид «дорожных рабочих», а фраза, произносимая ими, как будто преследовала меня, как бы быстро я ни гнал.
В сознание меня вернул предупреждающий сигнал о заканчивающемся бензине. Я резко остановился. Тело трясло, мысли путались. Прижавшись к обочине, я включил всё возможное освещение, подтянул ноги к груди и заплакал. Мне было не страшно, не больно, у меня просто была истерика. Это последнее, что я помню.
Очнулся я через полторы недели в больнице. Как мне сказали медсёстры, я попал в ДТП и пережил клиническую смерть. Тогда я, конечно, никому не рассказал о том, что видел, но до сих меня мучает вопрос, что это было: галлюцинации умирающего без кислорода мозга или что-то иное…
|
