С помощью тех технологий и инструментов, которые у них имелись, древние строители в Ольянтайтамбо добивались при необходимости высочайшего качества обработки твердых пород камня. От совершенства плоскостей, граней и углов на базальтовых и гранитных блоках тут порой приходишь в изумление – они настолько ровные, что складывается полное ощущение изготовления их на самом современном камнеобрабатывающем комбинате. При этом поверхность блоков, несмотря на эрозию и повреждения, сохранила следы не только шлифовки, но и полировки высочайшего уровня – без малейших каверн!.. Для получения ныне того же результата нужно как минимум два станка: тросовая или дисковая пила с алмазным покрытием и специальный полировальный станок. Вдобавок, среди этих гранитных и базальтовых блоков есть и настолько большие по своим размерам, что для их создания потребовались бы станки на пределе возможностей современного машиностроения.
Ясно, что при таком объеме работ никто не будет абсолютно идеально обрабатывать каждый камень. Это совершенно нерационально. Поэтому где-то неизбежно должны оставаться и огрехи, и недоработки, и следы инструментов.
Естественно, что мы целенаправленно искали подобные следы, поскольку они могут дать немало информации о том, как и чем же все-таки обрабатывался камень. И особенно долго искать не пришлось…
Чуть ниже и напротив фасадной части площадки Храма Солнца лежит блок с явными признаками лишь частичной обработки. Верхняя часть одной из его граней (примерно на две трети поверхности) выровнена по единой плоскости, нижняя так и осталась в «полуфабрикатном» состоянии, а на самой границе между двумя этими частями видно небольшое углубление, которое издали мы сначала приняли за довольно узкий – всего порядка миллиметра по ширине – пропил.
Однако более детальный осмотр сразу начал выявлять разные странности, которые никак не сочетаются ни с плоской, ни с дисковой пилой. Во-первых, сама граница между обработанной и необработанной частями грани блока имеет сильно неровную форму – причем с заметным внутренним углом, который никакой пилой получить невозможно. А во-вторых, «дно» того, что мы сначала приняли за пропил, также имеет определенные неровности – вплоть до совсем мелких «ступенек», которых никак не могло возникнуть при распиловке. Пожалуй, наиболее близкий результат можно было бы получить, если срезать внешний слой чем-то типа узкого шпателя или широкой отвертки, двигая инструмент параллельно обработанной плоскости, но перпендикулярно границе между двумя частями грани.
Поскольку объект древний, то вроде бы сразу просится вместо шпателя и отвертки обычное зубило. Но я не просто так использовал слово «срезать», а не «скалывать» – абсолютно никаких признаков скалывания, которое получается при работе зубилом и молотком нет!.. Если бы материал скалывался обычным способом, то не получалась бы сразу такая ровная поверхность – на ней были бы заметные каверны, но их нет!.. Здесь как раз полное впечатление, что материал именно срезали.
Но что значит «срезали»?.. Ведь речь идет о граните – очень твердом материале!.. Если так срезали гранит, то чем?.. И за счет какого усилия?.. И какой материал инструмента мог выдержать такое усилие, которое потребовалось бы, чтобы резать гранит?.. 
Просто напрашивается, что камень в момент обработки имел гораздо более мягкое – пластичное состояние. На эти же мысли наводит и верхняя поверхность той части блока, которая явно планировалась к удалению, но еще не была удалена – она выглядит так, как будто удаляемый материал, отрезанный от остальной части камня, просто отрывался движением перпендикулярно обработанной поверхности и был при этом в состоянии чуть твердеющего пластилина. По всем признакам мы имеем тут дело с той самой загадочной «пластилиновой технологией», физико-химические принципы которой нам абсолютно не ясны.
Сугубо субъективно: мне не нравится (и даже очень не нравится) версия «пластилиновой технологии», то есть версия того, что при обработке базальт и гранит доводили каким-то образом до размягченного пластического состояния. Но тут никакого иного разумного объяснения видимых следов мы придумать так и не смогли. И субъективные предпочтения так и остаются предпочтениями, а реальные факты – превыше всего. Так что с версией использования именно «пластилиновой технологии» при обработке данного блока пришлось смириться (по крайней мере пока – до нахождения иного объяснения). Тем более, что совсем неподалеку – буквально в нескольких метрах – от этого «недоработанного» блока лежит еще один гранитный валун, который наводит на ту же самую версию.
Этот валун имеет грань, на которой две части имеют заметно отличимый цвет поверхности – верхняя как будто покрыта каким-то желтым налетом. При этом в нижней части материал снят чуть глубже – буквально на миллиметр или полтора максимум.
И вот что любопытно. Если положить руку на камень туда, где материал снят глубже, и провести ее вдоль границы двух частей так, чтобы кончики пальцев попадали точно на границу, то получается абсолютно естественное движение!.. А подушечки пальцев даже ощущают неровности, которые соответствуют мельчайшим колебаниям руки при таком движении!.. Складывается полное впечатление, что материал с обрабатываемой поверхности так и снимали – рукой!.. Только ведь и в данном случае мы имеем дело с гранитом!..
Снова «пластилиновая технология»?..
Это еще больше озадачивает, поскольку в данном случае мы сталкиваемся с версией «холодного» размягчения поверхности гранитного блока, то есть без какого-либо серьезного его нагрева!..
Разница цвета двух частей поверхности наводит на мысль о каком-то химическом воздействии?.. Но каком?!. Современные познания в химии допускают только единственный способ «холодного» изменения состояния гранита – воздействие на него плавиковой кислотой. Плавиковая кислота сама по себе требует весьма высоких технологий для своего получения. А какое-то иное химическое воздействие на гранит с его «холодным» размягчением современной науке вообще не известно. Так что в этом случае заведомо речь должна идти не об инках, а о высоко развитой цивилизации, и абсолютно неизвестных нам технологиях…

Как и в других местах, в Ольянтайтамбо на мысли о загадочной «пластилиновой технологии» наводят следы обработки не только на блоках, но и непосредственно на скалах. Например, огромный обломок гранитной скалы весом в добрую тысячу тонн, лежащий в долине реки Патаканчи совсем неподалеку от комплекса, изрезан так, как будто он в процессе обработки представлял из себя большую кучу пластилина, из которой изымались куски чем-то типа совковой лопаты. Той же «лопатой» зачем-то изъяты с поверхности этого обломка и три неглубокие ровные полосы – как будто кто-то пытался сделать здесь детскую горку для катания малышей…
Всего один этот объект задает массу загадок.
Использовался ли этот обломок именно в качестве детской горки – неизвестно. Как неизвестно и то, размягчался ли тут материал в процессе обработки. Неизвестно, чем именно обрабатывался скальный обломок. Неизвестно, что за сила оторвала этот кусок от родного ему места, и где он находился ранее…
Впрочем, неизвестно даже то, в какое время производилась обработка – после того, как кусок оторвался от горы, или раньше, когда он еще был на своем месте. Ведь примеров обработки тут непосредственно самих горных склонов очень много. Гранитные и базальтовые скалы местами буквально исполосованы сплошь и поперек всевозможными ступенями, нишами, уступами и фигурными вырезами.
Особенно много таких мест чуть поодаль от крепости вверх по течению реки Патаканча. Древние мастера будто специально устроили тут выставку своих возможностей для современных технологов по каменной обработке. Дескать, смотрите и завидуйте! Вот, что можно творить даже с твердым камнем!..
Например, в нескольких сотнях метров от террас крепости Ольянтайтамбо самая нижняя часть гранитной скалы срезана так, что образовалась вертикальная стенка с несколькими ступеньками, невысоким приступком и несколькими выступами круглой и квадратной формы.
Естественно, что, по версии историков, это – дело рук инков, которые соорудили тут нечто жертвенника такой своеобразной формы, зачем-то сняв кусок горного склона. Однако индейцам принадлежит, пожалуй, лишь та кладка из рваного камня на глиняном растворе, которая примыкает сбоку к скале, образуя дополнительные стены. А вот обработанный участок скалы к инкам в действительности не имеет никакого отношения.
Если бы тут поработали те инструменты, которые были у индейцев, следовало бы ожидать следов скалывания и обстукивания материала, между тем ничего подобного здесь не видно. Обработанная поверхность скалы, несмотря на наличие ступенек и выступов, довольно тщательно отшлифована. И если шлифовка где-то и нарушена, то это – вовсе не погрешности обработки, а результат эрозии. Причем складывается полное ощущение, что поверхность камня отшлифовывалась непосредственно в процессе удаления материала – так, как это происходит, например, при машинной обработке, когда гранит не скалывается, а срезается!..
Но зачем это сделала древняя высоко развитая цивилизация?.. Неужели и ее представители были настолько верующими, что им понадобился какой-то «жертвенник»?..
А почему, собственно, нужно ограничиваться лишь сакрально-религиозными потребностями?.. Назначение изрезанного участка скалы ведь могло быть каким угодно. Даже «банально-бытовым». Например, на выступы можно было вешать шляпы или канапе с цветами в горшках…
Но думается, что они предназначались все-таки совсем для другого. Вертикально обработанный участок скалы представлял собой всего лишь одну из стен некоего помещения. Остальные стенки этого помещения были возведены дополнительно рядом со скалой. Только не так, как это выглядит сейчас, а из качественно обработанных блоков. А мелкие выступы на скале использовались для фиксации перекрытия, которое, вполне возможно, было каменным!..
В дальнейшем дополнительные стенки чем-то или кем-то были разрушены (при этом, конечно же, рухнуло и перекрытие), а затем – значительно позже – «восстановлены» инками, но, естественно, уже на их технологическом уровне. Мы же видим вообще результат двойного восстановления, поскольку над инкскими стенами явно потрудились и современные реставраторы.
Данный вывод о подобном начальном виде конструкции может показаться абсолютно надуманным, но это вовсе не так. Дело в том, что на пару сотен метров дальше от крепости находится еще один изрезанный горный склон. Но в этом случае мы имеем дело не с одной нишей, а с целым рядом аналогичных неглубоких ниш, расположенных друг над другом в несколько «этажей». А внизу – под скалой – находятся руины именно из тщательно обработанных базальтовых и гранитных блоков, которые явно относятся вовсе не к инкам, а к древней высоко развитой цивилизации.
Если ориентироваться по высоте, на которой расположились верхние ниши, то получится, что в данном случае исходная конструкция имела четыре, а то и все пять этажей. Причем в верхней части ниш можно видеть аналогичные выступы, которые поддерживали перекрытия. А на одном из «этажей» есть и плоская плита, которая вполне могла служить частью такого перекрытия!..
«Многоэтажка» явно была неплохо обустроена. К верхним ярусам поднимаются ступеньки. Есть кое-где дополнительные углубления-ниши, которые можно было использовать в качестве полок или небольших «шкафчиков». Вдобавок к «многоэтажке» даже подведена вода, которая ручейком стекает сюда по углублению, искусственно созданному в почти вертикальном скальном склоне.
Какой именно вид имела исходная конструкция, и что или кто ее разрушил – сейчас уже практически невозможно установить, поскольку к частичному «восстановлению» нижнего яруса приложили руки и инки (их кладка тоже местами попадается), и современные реставраторы…
Единственное, что удивляет (помимо качества обработки камня, конечно) – небольшая высота каждого этажа. Она маловата даже для местных индейцев. Как будто «многоэтажка» была заселена какими-то карликами или была частью сооружений какого-то местного детского сада.
На самой «многоэтажке», к сожалению, оценить высоту «этажа» можно было только примерно, поскольку на отвесную скалу посетителей археологического комплекса не пускают. Но зато в другом месте, где ярусы имеют примерно те же габариты, ниши вполне доступны. Вполне комфортно при такой высоте «этажа» можно разместиться только сидя, и годятся эти ниши сейчас разве что для краткого отдыха или медитации…
Конечно, если предположить, что эти «многоэтажные» конструкции служили не повседневным жильем, а выполняли роль только своеобразной «гостиницы на ночь» и предназначались лишь для размещения «постояльцев» лежа, то высота ярусов вполне приемлема и для обычного человека. И между прочим, грубо вытесанные ниши в скалах Старого Света, которые использовались, скажем, ранними христианами для ночлега, имеют примерно те же габариты…
Две пары таких малых ниш, расположенных на высоте нескольких метров, вновь демонстрируют высочайшие возможности древних строителей. Одна пара ниш вырезана непосредственно в гранитном горном склоне. А вот вторая пара сделана в виде «вставки» – кто-то где-то отрезал от этой же скалы кусок, изготовил в нем две ниши, подрезал кусок с внешних сторон и очень гармонично вписал его в горный склон рядом с первой парой ниш. Явная легкость, с которой это было сделано, способна поразить любое воображение!..
Буквально в нескольких метрах в сторону от этих двух пар ниш на почти отвесной скале имеется небольшая, но весьма примечательная горизонтальная площадка. Самим своим существованием она уже вызывает удивление – из естественной гранитной скалы полуовалом вырезан кусок так, что образовалась не только горизонтальная площадка, но и вертикальная стенка криволинейной формы. Причем вертикальная стенка в результате оказалась даже не отшлифованной, а отполированной!..
Впрочем, таких вырезов с отполированными вертикальными стенками поблизости немало – часть стенок в нишах «для ночлега» у тех же «многоэтажек» сохранила свою полировку до сих пор. Но этот «фигурный» вырез отличается еще и тем, что на его горизонтальную поверхность нанесена своеобразная «сетка» – видимо, для того, чтобы нога не соскальзывала с мокрого камня в дождливую погоду.
Подобные «сетки» можно увидеть на ступеньках при входе на некоторые станции московского метро и в подземных переходах, где велика вероятность поскользнуться на мокром граните. Делается такая «сетка» обычно болгаркой, в которой для этих целей устанавливается диск с алмазным абразивом или карбидом бериллия (очень твердым сплавом).
Явно схожий инструмент использовался и на скале в Ольянтайтамбо. Только тут прорези гораздо более глубокие, чем на ступеньках метро и в переходах. Вдобавок в ряде мест заметно, что каждая линия сделана двойным проходом инструмента. При этом ширина режущей кромки диска была всего порядка миллиметра!..
В отличие от ступенек метро площадка на скале в Ольянтайтамбо «необитаема» – туристы там не ходят. Не ходили они и раньше. Эта площадка вообще в стороне и гораздо выше туристической тропы. Следовательно, эта «сетка» была сделана не для них. Вдобавок, данное место давно считается археологическим памятником, а археологи подобным образом не «хулиганят», рисуя «сетки» на древних объектах. Все указывает на то, что прорези сделаны в давние времена. Но когда?..
У испанских конкистадоров дисковых пил не было. У инков не было вообще никаких пил. Сделать же подобное простым скалыванием материала просто физически невозможно – слишком ровные для этого получились как сами углубления, так и их кромки. Тут речь может идти только о механическом инструменте. Так что все указывает лишь на то, что «сетка» оставлена тут древней цивилизацией, имевшей очень и очень высокий уровень технологического развития. Что, впрочем, вполне сочетается с выводом, уже полученным ранее в отношении строителей основного комплекса Ольянтаймбо…

А. Ю. Скляров - Перу и Боливия задолго до инков.