Совсем недавно я отдыхала в одном пансионате недалеко от своего города, народу на то время было совсем мало, мне было действительно очень скучно. Общалась я только с весьма пожилой женщиной, которая сидела у ворот, и задача ее была не пускать тех, кто здесь не отдыхал. Однажды я снова пришла к ней на недолгую беседу, сегодня я хотела бы спросить у нее про то, что находится поблизости пансионата. Дабы куда можно сходить и прогуляться? Она начала говорить про всякие спортивные комплексы и пункты проката, про бассейны и реки… Но вот промелькнула одна фраза про заброшенный детский лагерь! Она сказала: «Здесь еще есть заброшенный лагерь, детский, разумеется. Заброшен он уже более 25-ти лет. Там что-то плохое произошло, есть погибшие... Про это Семеновна знает (ее сменщица), а я не очень, старая я уже, сердечко-то слабенькое у меня». Я не стала больше ни о чем ее спрашивать, лишь быстро рванула в свой домик – быстрее собираться. Я не любитель «таких» приключений, но это было самое близкое место из всех перечисленных. А меня, господа, собственно, лень тоже не оставляет. И вот я запрокинула себе за спину рюкзак с небольшим количествам предметов, думаю, вам не особо будет интересно, если я буду часто вдаваться в подробности. Я немедля вышла за ворота пансионата, идя в нужном направлении. Я думала, что все равно надо будет завтра узнать у Семеновны, что там случилось, интересно же. Я и до этого была в «заброшках» иногда, но там ничего не находила, никакой мистики и не было. Сегодня будет интересней, ведь я иду туда одна – впервые. Я, наконец, увидела долгожданный, ржавый заборчик, который шел вдоль всей территории этого местечка. Мне даже странным не показался тот факт, что калитка открыта настежь. Этим местам никто не занимался уже очень давно. В первые годы после той самой трагедии никто не взял под «власть» это место, иными словами, никто его не выкупил. А сейчас уже поздно, все быль заброшено. Высокая трава мешала мне пройти через калитку, я запиналась и путалась в ней, из-за этого падая несколько раз. Когда, наконец, это испытание было пройдено, я оглянулась по сторонам. Справа был небольшой вагончик, выглядел он ужасно. Весь ржавый, покореженный, исписанный уже нынешними подростками. Это не вызывало никакого страха, лишь отвращение. Но любопытство-то всегда берет верх над всем! И я смело забралась по почти развалившейся ржавой лестнице, состоявшей из 3-х ступенек. Я думаю, чтобы там ни было, но вагончик пережил напасть, не пострадав от нее, так как было понятно, что попортило его время. Конечно же, ведь вагон находится аж у самого входа. Внутри я увидела тесноватую комнатку с одной кроватью. Белья на ней не было никакого, сама она была железная. Еще валялись какие-то коробки. Под ногами что-то зашуршало, я подняла с пола какой-то документ. Все было затерто, я даже не поняла что это за бумажка, я уставилась на четыре буквы, которые были хорошо видны. Там было написано СССР. Немного повертев это в руках, я поняла, что держу паспорт старых времен. Все цифры и буквы были страшно затерты, я не могла понять, кому он принадлежал. Но мне было вполне достаточно того, что я узнала примерную дату бедствия. Это куда надо было так лететь, чтобы паспорт не взять? Он же валяется прям под ногами! Могли бы вернуться, вагончик-то цел был тогда. Я больше ничего здесь не нашла и вышла оттуда. Я решила взять это с собой в память о том, что была здесь. Я называю это «трофей», хоть и знаю, что так лучше не поступать, но ведь все равно это уже никому не пригодится. Я прошла ближе к небольшим летним домикам, видать, дети жили в них. Я посмотрела в разбитое окно одного из них, там были 4 кровати. Рядом стояли дома разных размеров: те, в которых было больше 6 кроватей, в одном из них вообще только лишь 2. Я зашла в один домик, чтобы оглядеть все. Пока ничего странного я не увидела. 4 кровати, возле одной из них небрежно валялась старая игрушечная машинка без одного колеса. Вообще, дома были практически черные: то ли сгнили, то ли сгорели. Внутри все тоже выглядело ужасно и попорчено. Уже не разобрать, что у них тут приключилось. И вдруг сзади я услышала короткий, но громкий детский смех! «Аха-ха!» От неожиданности и испуга я вздрогнула и приземлилась на одну из железных ржавых, кроватей. Да уж, приземление было не очень мягкое. А потом резко та самая машинка отъехала в сторону. Была тогда самая концовка апреля, жара стояла невыносимая, это точно был не ветер. Я просто замерла от страха, не в силах пошевелиться. Затем быстро вскочив с кровати, я выбежала из дома. Передо мной неожиданно появился силуэт ребенка. А потом это стало разборчиво. Я ясно видела спину ребенка, мальчика лет 12. Я медленно подошла ближе к нему. Откуда он здесь? Нигде близко нет детей и не было. И как он появился из ниоткуда? Мне страшно. Я начала разглядывать его, он был в ярко коричневой ветровке – она была помятой, мягко говоря: на ней были разводы, пятная и прожжённые дырки. Костер он, наверное, жег, сорванец? Еще на нем были штаны черного цвета, такого же состояния, как ветровка. На ногах сандалии. То, что было понизу ветровки, я не видела, т.к. он стоял задом ко мне. Я подошла ближе еще на 1 шаг и тихонько у него спросила: «Ты что тут делаешь?» Он мне не ответил. Тогда я успокоилась и собралась с мыслями, пора было уже уходить. Скоро обед в пансионате. Я уже начала отступать, как вдруг мальчик резко повернулся ко мне лицом! И знаете, что я увидела? Ужасную искаженную гримасу на его лице, я даже объяснить не могу, какую. Он не проронил ни слова. У меня глаза расширились, я увидела ужасные ожоги и шрамы, у него были полузакрытые глаза. Я заорала, как мне показалось, очень громко (от ужаса сперло дыхание) и побежала к выходу. Хотя, как сказать, я знала, что я бегу к выходу, а вот где он находится, нет… Я вообще откуда пришла? Я бежала, пытаясь найти объяснение, я терла глаза и била себя по щекам, по бокам от меня начали мелькать силуэты детей. Они тоже все были изувечены, они преследовали меня. Я слышала, как из их ртов вырывались еле разборчивые громкие фразы «Бежим! Тревога! Пожар! Спасайтесь! ГОРИМ!» Я, наконец, нашла калитку. Я бежала, спотыкаясь, падала каждый раз, когда сбивала дыхание или переставала дышать. Я добежала до пансионата очень быстро и, вбежав за ворота, просто упала. У меня были окровавленные колени, т.к. я была в шортах и ободрала их. Я дышала очень быстро. Та самая моя пожилая знакомая округлила свои глаза и открыла рот, кинувшись ко мне. «Что с тобой?!» - последнее, что я помню, а еще звук своего дыхания. Очнулась я в медпункте. Медсестра сказала, что я на 5 минут упала в обморок. Это было лишь переутомление, и ничего со мной не случилось опасного. Я просто не понимала, правда все, что со мной случилось или нет, а вдруг это просто сон? Вон моя знакомая сидит у ворот, и все хорошо, я пошла в свой дом и вытряхнула весь рюкзак. Бутылка минеральной воды с газом, фонарик, телефон (забыла зарядить, черт!) небольшой кулон. И еще я заметила ту самую бумажку… СССР… О Боже, нет, это было реальностью! В это сложно поверить, но да! Всю ночь я с замиранием сердца ждала завтрашнего дня. Когда Семеновна только зашла на новую смену, я подбежала к ней и попросила все рассказать. Дальше с ее слов – «Еще давно-давно, в СССР, из которого я родом, там случился пожар. 2 вожатые спали у себя в вагончике. А дети баловались спичками. Какой-то мальчик в коричневой ветровке (я открыла рот) принес их и начал играться со своими друзьями. Сначала загорелся их дом, был поздний вечер, и дети, которые были уложены спать, закричали. Среди них было 147 (без вожатых) человек от 6-ти до 14 лет. Спаслись только 12 человек, калитка на ночь всегда была закрыта, они побежали будить вожатых. Пожар охватил всю территорию, никто уже не спал. Вожатые не спаслись: они погибли, спасая детей. В вагончик пытались втиснуться все, но догадайся, сколько человек туда вошло. Если бы вожатые не вышли, то остались бы живы». Такой вывод меня просто напугал. Возможно, мне кто-то и не поверит, но переживите все это сами, хотя такого, конечно, я даже врагам не пожелаю.