Вячеслав Бочаров, ветеран — «афганец», прошедший затем две чеченские войны сравнивает опыт этих войн…
К 15 февраля 1989 года из Афганистана были полностью выведены советские войска. Ветеран той войны, Герой России Вячеслав Бочаров вспоминает о том, с какими чувствами покидал Афганистан, и сравнивает свой афганский опыт с тем, что ему пришлось пережить потом в Чечне.
Рота у меня была как игрушка»
«Уходить не хотелось. Я был при деле. Мне нравилась моя работа. Рота у меня была как игрушка, — рассказывает полковник Бочаров, невысокий, скромно одетый человек со шрамами на левой половине лица. — Подавал рапорт, чтобы остаться. Потом, уже в Союзе, подавал рапорт, чтобы вернуться (Бочаров покинул Афганистан еще в 1983 году — РИА Новости). Но у нас ведь как — ты предполагаешь, а командование располагает. Командиры решили, что я нужнее в Союзе».
Вячеслав Бочаров попал в Афганистан в 1981 году заместителем командира десантной разведроты 213-го парашютно-десантного полка. Сегодня это трудно понять, но тогда мы рвались в Афганистан, — вспоминает Бочаров. — Я был офицером, и знал, для чего меня Родина растила и кормила. Я вырос на примерах Испании (гражданская война в Испании 1936-1939 годов). Для меня Афганистан — это была своего рода Испания».
Еще в 1980-м году в Афганистане погиб первый из однокашников Бочарова по Рязанскому училищу ВДВ, Иван Прохор: «Они уже возвращались с задания на двух БМП, как попали в засаду. Их обстреляли. Одна машина загорелась. Прохор на своей машине прикрыл первую, подбитую, чтобы из нее спокойно эвакуировали всех бойцов. И сам попал под осколки».
«Вы что, фашисты, что ли?»
В конце февраля 1982 года полк Бочарова выдвинулся в район города Тагаб — это в 50 км на северо-восток от Кабула. Роте самого Бочарова приказали занять господствующую высоту, с которой душманы могли обстрелять советскую колонну.
«Шурави» (советские солдаты) наткнулись на засаду «духов»: «резанула пулеметная очередь. Боли я не почувствовал, но упал — как будто кто-то дубиной огрел по ногам». Бочаров заметил дырки в брюках. Сунул руку — кровь. Ему в ноги попали три пули.
«Я вколол обезболивающее. А солдатам о ранении не сказал. Были бы ненужная паника, лишние размышления», — рассказывает офицер. — Очень тяжело было в первый раз по людям стрелять. Выстрелить в человека, пусть даже в того, который только что стрелял в тебя, очень нелегко. Надо было преодолеть этот момент. А дальше уже пошло попроще».
Роте Бочарова удалось отбить атаку душманов. «Проверяем все дувалы на наличие бандитов. Выламываем двери. Нашли одного мужика. А солдаты же такие разъяренные: двоих наших ранило. Хотели его поставить к стенке, хотя не было уверенности, что он тоже стрелял. Я крикнул солдатам: «Отставить! Что делаете, фашисты, что ли?».
За тот бой Бочаров получил орден Красной Звезды. После госпиталя он еще год воевал в Афганистане.
Все было сделано идеально»
Бочаров не сомневается в необходимости участия СССР в той войне.
«Я прекрасно понимал: Афганистан граничит с нашей территорией. Если на ней будем находиться не мы, то придет США. А они насквозь, до Урала, своими ракетными комплексами будут простреливать территорию СССР.
Мы туда пришли не сами. Нас пригласило афганское правительство. Перед армией не стояла задача всех уничтожить и взять под контроль всю территорию. Была задача помочь национальной армии в наведении порядка. Афганские подразделения действовали вместе с нами. Подходим к кишлаку, говорим афганцам: действуйте, вы же тут хозяева. Правда, часто бывало, что афганцы разбегались, и тогда уже поставленную задачу приходилось решать нам.
Афганистан, особенно если сравнить с чеченской компанией, — это четкое выполнение всех требований боевого устава. Там не было никакой расхлябанности. Никакой дезорганизованности в действиях. Четко, используя опыт и войн, и учений. Все было сделано идеально. Солдат должен мыться раз в неделю — он мылся. Да, были бельевые вши. Но мы белье прожаривали. Вечером перед сном чистишь зубы, ищешь в швах вшей и давишь — если хочешь спокойно уснуть».
Одесса, который погиб в Грозном
«В первую чеченскую погиб мой однокашник по училищу Володя Селиванов. В училище его звали «Одесса» — приехал из тех мест, да и сам такой лихой парнишка был, любил похохмить. В Афганистане был начальником полка разведки. Мы с ним идем от метро до штаба, он говорит: «Через два дня еду в командировку». Я и значения не придал — не первая и не последняя командировка офицеров штаба ВДВ. Явление обычное. Я говорю: «Ну, удачи!». Удача отвернулась».
Спустя время Бочаров узнал, как погиб Одесса. Он стал одним из полутора тысяч российских солдат и офицеров, погибших в «новогоднем штурме» столицы Чечни 31 декабря 1994 года. Колонна полковника Селиванова входила в Грозный с восточной стороны и попала под шквальный огонь боевиков. При обстреле он не пострадал, но на следующий день, когда помогал перетаскивать раненых, получил снайперскую пулю в спину.
Чечня, место встречи старых друзей
Через несколько лет после вывода советских войск из Афганистана опыт «афганцев» оказался востребован в Чечне. Бочарова пригласили в Центр специального назначения ФСБ, в знаменитый «Вымпел».
«В Чечне воевало много «афганцев». Кстати, не только с нашей стороны, но и с чеченской», — вспоминает полковник.
Встречать бывших сослуживцев по Афганистану на противоположной стороне Бочарову не приходилось, но запомнился ему один местный милиционер, старший лейтенант милиции в селе Дачу-Борзой. «Он был не за нас и не за чеченцев. Он был за порядок. Хороший был мужик, правильный. Местные его уважали». В Афганистане чеченец воевал в пехоте. А вскоре его убили сепаратисты-боевики.
Афганистан и Чечня, бойцы и их противники
«В Чечне это был тот же русский солдат, со всеми его традициями взаимопомощи. Могу вспомнить массу примеров героизма в Чечне — как офицеры закрывали собой молодых солдат или падали на гранаты, чтобы спасти остальных. Но сама армия была уже не та — дезорганизованная, деморализованная. Многие не понимали, что они вообще там делают. Мол, что мне в этой смуте рисковать жизнью? Ради кого? Идеалы были размыты. Было и просто много молодых, необстрелянных солдатиков.
Или история 6-ой роты: рота из 90 человек противостояла отряду из двух тысяч боевиков (29 февраля — 1 марта 2000 года около Аргуна). Никто не пришел ей на помощь, а чеченские боевики откровенничали в эфире, что заплатили за выход из окружения «500 штук зелени».
В Чечне было больше профессионалов, чем в Афганистане. Мы воевали не только против бандитов — наших, россиян по гражданству. Там были сволочи всех мастей, примчались со всего мира. Работали спецслужбы всех государств. Задача одна — начать процесс раздербанивания России по более мелким частям. И если бы не армия со всеми своими недостатками, то это бы произошло. В Афганистане они воевали по-крестьянски. Там было больше местного населения, рядовых декхан (крестьян). Но стрелковым оружием они владели хорошо, как и все кочевые народы..
В Москве начали взрываться дома. Тогда захват домов произошел и в Кизляре, и в Буденновске, в Первомайском. Терроризм пришел, новый враг для нашего государства. Требующий борьбы с применением оружия. А я офицер. Меня государство учило защищать его интересы. Мы поменяли экономическую формацию, но это не значит, что наши люди должны остаться без защиты. Можно служить за деньги. Можно воевать за деньги. Умирать за деньги нельзя. Зло должно быть наказано, а нуждающийся в защите должен ее получить».
Офицер «Вымпела» Вячеслав Бочаров был первым спецназовцем, кто 3 сентября 2004 года ворвался в захваченную в Беслане школу. Снайперская пуля пробила ему голову. На Николо-Архангельском кладбище в Москве для полковника Бочарова уже вырыли могилу, но он выжил и получил звание Героя России.
