Музей был так себе, краеведческий — горстка хлама областного значения. Несколько изъеденных молью дворянских платьев, крестьянская утварь, каменные обмылки, именуемые языческими идолами, реконструированная изба, понурое чучело мамонта — уверен, в каждом городе найдётся подобный чулан культуры. Хотя была там и своя «прима-балерина» — китайская принцесса, вернее то, что от неё осталось.
Могилу китаянки археологи обнаружили случайно, во время раскопок в одной заброшенной деревеньке. Находка была куда интереснее обычных для таких мест монет и ломких медных украшений. Девушка покоилась в богатом национальном одеянии, её вечный покой охраняла фигурка воина, выпиленная из слоновой кости. Скелет окружало несколько сундуков с незаменимым в загробной жизни содержимым. Эпизод, естественно, быстро оброс теориями и легендами.
В принципе, китаянка запросто могла побывать в наших краях. На заре времён, предки действительно вели здесь торговлю с поднебесными соседями. Да и воевали, наверно, маленько. Таким образом, принцесса запросто могла встретить тут свою смерть, совершая очередную дипломатическую поездку. От неизлечимой тогда болезни, или холода, например. Ничего необычного. Но точно и достоверно утверждать что-либо невозможно. Экскурсоводы нашего музея крайне любили напустить побольше таинственного тумана, расписывая этот экспонат, редким зевающим посетителям. Якобы именно в нашей глуши зародилась Русь, а знатная особа была невестой местного главы великого града, и стать бы ей непременно царицей, да вот умерла бедняжка. Бред мутнейший, такие истории очень любят городки-неудачники вроде нашего. Ходили байки, будто это телесное воплощение какой-то азиатской богини, служительница тайного культа, разведчица. Все эти истории одинаково смешны, нелепы и далеки от истины.
С принцессой мне лично пришлось познакомиться весьма тесно.
В студенческие годы я работал в краеведческом музее сторожем. Точнее платно спал, читал, играл на гитаре, прерываясь на плановые обходы. Пользуясь, моими слабохарактерностью и голодом, напарник подтасовывал смены — я постоянно дежурил в праздники и выходные. Так было и в тот раз.
Похмельное начало января я застал на работе. Фальшиво побренчав на гитаре до двух ночи, я пошёл на обход. Изба, манекены в костюмах, идолы — всё было на месте и никуда не торопилось. Ради порядка решил напоследок заглянуть и к принцессе на огонёк. Лениво поводив лучом фонарика по стеклянному коробу, я уже было развернулся в сторону уютной подсобки. Я встречался с этим скрюченным скелетом почти каждый день, в течение нескольких месяцев, правда, всегда мимоходом, не уделяя этому ритуалу больше нескольких минут. Вследствие этих причин, полной уверенности у меня не было, но всё же… Череп принцессы выглядел сегодня, будто более румяным, чем обычно. Я снова внимательно оглядел экспонат — кости, прежде бывшие пористыми, ссохшимися чуть ли не до состояния пыли, теперь выглядели гладкими и слегка блестели тонкой плёнкой жира. Да уж, китаянке «здоровилось» в ту ночь. Зрелище было мерзким. Естественно, я решил, что нарушился температурный режим или каким-то образом был повреждён короб и мумия подгнивает. Такой поворот сулил фатально сказаться на моей карьере сторожа, но звонить директорам в два часа ночи ещё и второго января, я не решился. Как говорится утро вечера мудренее — за несколько часов китаянка полностью раствориться не успеет.
На следующий день битых два часа я пытался связаться хоть с кем-то из начальства. Музей открывался только четвертого числа и, по всей видимости, руководству не хотелось портить заслуженный отдых рабочими вопросами. Да и что могло приключиться? Сторож был фигурой номинальной. Кому придёт в голову грабить нищий музей, который даже не в силах позволить себе сигнализацию?
А метаморфозы принцессы тем временем продолжались. На костях появились какие-то волокнистые наросты, макушка черепа побурела. Всё это выглядело очень скверно. Я уже догадывался, кто станет крайним в этой истории. Не смог дозвониться — не слышали, не знаем. Ты ответственный, с тебя и спрос. Сумерки я стоически встретил в обнимку с коньяком из заначки директора, с мыслями о том, что хуже уже всё равно не будет. Предстояло продержаться ещё две ночи.
Я избегал приближения к опочивальне китаянки — боялся увидеть до какой кондиции дошла деградация экспоната. Решился только под вечер третьего, когда устал сотый раз слушать про недоступного абонента.
Процесс преображения скелета был практически завершён. Только сейчас я понял, что ошибся с постановкой диагноза — это был не распад, а регенерация.
В стеклянном коробе вместо искорёженной мумии лежала девушка. Белая кожа, чёрные волосы, измождённое лицо. Казалось, эта китайская «панночка» вот-вот проснётся. Всего за двое суток это существо обросло плотью, будто так и нужно, словно какое-то насекомое на новой фазе жизненного цикла. Только представьте себе картину: пустой музей, зимние сумерки, трясущийся парнишка, холодный свет фонарика, гуляющий по лицу покойницы. Да, я сам видел подобные мизансцены в десятках второсортных фильмов ужасов. Обычно жертва до последнего тупит с выражением ужаса на лице и предсказуемо становиться лёгкой добычей монстра. Думаю, именно эта ассоциация помогла мне мгновенно выйти из ступора. Я выбежал из музея в чём был, даже не прихватив куртку. Благо ключи от всех помещений в здании я всегда носил с собой, иначе не решился бы вернуться за ними и оставил двери открытыми нараспашку.
Телефон тоже оказался при мне и, о чудо, директор снял трубку после первого гудка. Из всей моей истеричной, срывающейся на крик и заикающейся речи Тимофей Андреевич понял только, что дело плохо. Через полчаса он с милицией уже был на месте. Меня они подобрали на дороге, бегущего в неадекватном состоянии. В музее всё было мирно, на своих местах, кроме мумии китаянки — осколки стеклянного короба усеяли пол, постамент пуст.
Нет особого смысла рассказывать, как я стал подозреваемым в краже и меня таскали по допросам, пытаясь выдавить имена сообщников. Об увиденном я не рассказывал, придумал историю про трёх взломщиков, которых решил запереть в музее до приезда милиции. Удивительно, что мне всё-таки удалось остаться на свободе, учитывая, какую огласку получило это дело в местных сводках новостей.
Принцессу так и не удалось найти. Ещё бы, ведь все ищут скелет, а не девушку. Если честно, я уже давно не осуждаю её за тот суеверный, а после казённый ужас, через который мне пришлось пройти. У каждого жителя нашего захолустья найдётся достаточно причин для того чтобы покинуть этот гиблый город. Было бы только желание, остальное прирастёт.
